Вот и закончился мой тур по Европе. Уезжать было невыносимо. Сидящий за мной петербуржец успокаивал жену, говоря, что Париж — страшная помойка, напичканная черномазыми головорезами. Ни ее это не утешало, ни меня. Тоже мне, соратник Ле Пена. Да здесь на каждой ступеньке хочется сидеть до одури. Н...
Вот и закончился мой тур по Европе. Уезжать было невыносимо. Сидящий за мной петербуржец успокаивал жену, говоря, что Париж — страшная помойка, напичканная черномазыми головорезами. Ни ее это не утешало, ни меня. Тоже мне, соратник Ле Пена. Да здесь на каждой ступеньке хочется сидеть до одури. Не...
